«Кин-Дзa-Дзa». A o чeм, coбcтвeннo, этo кинo?

 


«Кин-Дзa-Дзa». A o чeм, coбcтвeннo, этo кинo?

Поговорим об этом народном фильме, давно ставшим культовым. Не спешите кидать в меня тапками, я не буду пересказывать сюжет, историю создания или биографии актеров.

Многими авторами «Кин-Дза-Дза» и так неоднократно описан вдоль и поперек. Детально разобраны фабула, процесс создания картины, интересные подробности со съемок и монтажа картины и т. д.

Но, вот, главный смысл фильма как-то ускользнул от кинокритиков. Либо, на мой взгляд, неправильно ими истолковывается. Я же предлагаю взглянуть на произведение Г. Данелия несколько под другим углом.


Сложилось мнение, что Кин-Дза-Дза – это довольно злая сатира на советскую действительность того времени. Будто бы Данелия высмеивал недостатки позднего СССР, особенно его правящей верхушки.

Однако лично я ничего антисоветского в картине не усматриваю. Особенно по прошествии нескольких десятилетий после выхода ее в прокат.

Ведь что показано зрителю? Два советских человека, русский прораб «дядя Вова» и грузинский студент «Скрипач» (он же Гедеван Александрович), при попытке оказать помощь не совсем адекватному гражданину на улице перемещаются на другую планету с разумным населением.

Что же они там видят? Деградировавший мир с жесточайшей расовой дискриминацией и диктатурой.


Два советских человека оказываются на планете с деградировавшим населением. Эдакий «олигархат инопланетного розлива».

Власть принадлежит управляющему – господину ПЖ (именно управляющему, ведь «Правительство на другой планете живет, родной!»).

Представители правоохранительных органов повально коррумпированы, заняты только защитой режима и грабежом беззащитных слоев — бедноты (у кого нет желтых штанов).

Собственно сами «желтоштанники» страшно далеки от простого народа и развлекаются тем, что тешат свое эго: заводят личных пацаков (рабов), купаются в бассейнах (когда вода на вес золота), заставляют пацаков носить колокольчики и приседать (признак унтерменша).

Да и все население поражено одним общим недугом – непомерной алчностью. Все стараются раздобыть как можно больше чатлов, а еще лучше обзавестись парой КЦ – особо ценных артефактов. Ничего данный строй не напоминает в сегодняшних реалиях?


Все это усугубляется тем, что аборигены поголовно владеют телепатией и способны читать мысли друг друга. Поэтому на планете царит еще и абсолютное лицемерие.

«Вот потому, что вы говорите то, что не думаете, и думаете то, что не думаете, вот в клетках и сидите. И вообще, весь этот горький катаклизм, который я тут наблюдаю… и Владимир Николаевич тоже…»

Другими словами это капитализм. Жестокий, циничный. Кто-то может возразить: при капитализме средства производства (фабрики, заводы) принадлежат капиталисту, а в «Кин-дза-дзе» этого нет. Значит, нет и капиталистов! Так? Нет, не так.

В фильме вообще нет фабрик и заводов. Полнейшая разруха, наступившая как раз после мирового торжества капитализма. Видно, что в прошлом Плюк поразил какой-то катаклизм.

Скорее всего, была планетарная война, приведшая к полному краху цивилизации (некогда высокоразвитой) и скатыванию ее чуть ли не к каменному веку.


На планете остались только следы от некогда развитой цивилизации.

В результате были полностью разрушены все производства и истощены все ресурсы. Даже воды практически не осталось.

Немного размышлений

Можно предположить, что в далеком прошлом на планете было построено высокоиндустриальное общество (они создавали космические корабли на гравитационных двигателях, могли перемещаться в любую точку Вселенной).

Но однажды на Плюке восторжествовал капитализм. Не в отдельном государстве, а на всей планете.

Высокотехнологичное общество превратилось в общество потребителей. Капитализм достиг своего пика, при котором и капитал более не смог воспроизводить сам себя(вспомним теорию К. Маркса).

В результате чего ресурсы Плюка были истощены, это привело к внутренним конфликтам в обществе и, наконец, к глобальной войне, истреблению и упадку.

На выжженной планете сохранилась жалкая кучка населения, которая, несмотря ни на что, сохранила основные «капиталистические» навыки: эксплуатацию собратьев, классовое разделение, подавление несогласных.


Даже после войны у плюкан осталось рабское сознание. И пусть это происходит на фоне пустыни, но при капитализме и в таких условиях кто-то (меньшинство) занимает лучшие позиции, а кто-то (большинство) пребывает в ничтожестве.

И, самое страшное то, что сами аборигены считают это не просто нормальным, а единственно правильным положением вещей.

«Меня — на планету, где не знают, кто перед кем должен приседать? Чушь!»

«Нет, генацвале! Когда у общества нет цветовой дифференциации штанов, то нет цели! А когда нет цели…»

Заключение

Так что на Плюке капитализм, друзья. Вернее сказать, его новая форма – капитализм-фашизм, к которой в теории идет и наша планета.

И у обычных советский людей – дяди Вовы и Гедевана – увиденное вызывает шок и отвращение. Они категорически отказываются принимать существующие правила игры и, как могут, сопротивляются им.

А все силы прикладывают к тому, чтобы вернуться домой – в родной СССР.


Дядя Вова и Гедеван Александрович мечтают только об одном: вернуться на Землю в родной СССР.

Вот почему, если «Кин-дза-дзу» и можно назвать сатирой, то сатирой на капиталистический строй.

Ну и, конечно, в фильме высмеиваются людские пороки: жадность, глупость, раболепие перед начальником, эгоизм, лицемерие… Все это в той или иной степени присутствует в любом обществе, независимо от его политической формации.

Гениальный фильм на все времена… Ку, друзья!

12 лeт бeз «Нaшeй Души» Baлeнтины Тoлкунoвoй

 


12 лeт бeз «Нaшeй Души» Baлeнтины Тoлкунoвoй

Уж двенадцать лет нет с нами Валентины Васильевны Толкуновой, а ничего похожего на её народную славу на нашей эстраде так и не появилось.

Запредельный уровень народной любви, что не купишь ни за какие деньги, и не создашь никакими технологиями и манипуляциями, то что идёт от сердца к сердцу — рождается не часто.

Валентина Толкунова стоит в одном ряду с Людмилой Зыкиной, Клавдией Шульженко. Это певицы, которым можно смело дать титул «Душа России».

При всём уважении, ни Алла Пугачёва, ни София Ротару, ни другие примадонны до этого титула не дотягивают. Их успех — это нечто совсем иное.


Лучшим примером народной любви к певице стал рассказ Льва Лещенко: «Я всегда ей завидовал: после концертов к нам приходили за автографами, а к ней – просто прикоснуться».

Люди действительно хотели прикоснуться к великой певице, чтоб получить благодать, что певица несла в себе, чтоб наполниться Светом, что струился и жил в ней.

Как-то умудрилась Валентина Васильевна проскользнуть через скандалы и закулисное сплетничество, что живёт вместе с жизнью великих людей.

Ну, разве что история с непутёвым сыном муссировалась жёлтой прессой, и её положение «соломенной вдовы» при живом муже Юрие Папорове, двадцатилетний роман с Владимиром Барановым.

Но это всё пустяки по сравнению с остальными топ-персонами. В целом всё равно когда вспоминается Валентина Толкунова, то перед глазами возникает свет и чистота, волшебный флейтовый голос её души.


После её смерти посчитали количество спетых ею песен и изумились. Их количество ушло за 800. Восемьсот исполненных песен за 44 года карьеры!

Десятки песен стали олицетворением нашей советской, а после и пост-советской жизни. Валентина Васильевна Толкунова никогда не гналась за хитами от именитых авторов, для нее важнее был смысл самой песни, чтобы она отражала её душу, её чувства.

Часто к ней песни вообще попадали от новичков, которые никто не взял. Так было с песней молодого В. Мигули на стихи В. Гина «Поговори со мною мама».

Все гранды отказались от песни, и сама Л. Зыкина песню отринула. А малоизвестная Толкунова песню взяла и спела так, что песня сразу стала всесоюзным хитом.

Нечто подобное было и с песней «Серебряные свадьбы», которую П. Аедоницкий написал для ансамбля «Орэра», и которые её так и не спели. Пришлось Толкуновой выручать. И она её спела настолько эталонно, что все изумились.


Скромность певицы, неумение идти по головам, не становились для неё препятствием на творческом пути. Она поступательно двигалась к своей славе. Часто вопреки обстоятельствам.

У певицы был сильный характер, она умела держать удар, умела терпеть, и сценический Ангел помогал ей двигаться вверх.

На её концертах не было дорогих декораций, не было мощного света и танцевальной поддержки на заднем плане. Была только сила голоса. Магия голоса. И Валентина Васильевна умела пробудить своей магией любую душу. Даже самую чёрствую.

Вообще её феномен на сцене был уникальным. На чистую народницу на сцене, типа О. Воронец и А. Стрельченко, она не походила, а для чистой эстрадницы — она была слишком народная.

Получается, что она была какая-то особенная. Одним словом — Валентина Толкунова. И всё тут.

Она была одна, была уникальна. Это была русская женщина с её проблемами, с её заботами и печалями. Она несла этот высокий образ русской женщины как драгоценную свечу.


Мало кто знал, что певица почти 20 лет боролась с онкологией. Не вязалась суровая болезнь с её обликом. Она выходила, улыбалась и пела.

Так было и 18 февраля 2010 года, во время её последнего выступления в Могилёве.

Она теряла сознание, отключалась на сцене, ей предлагали отменить выступление после перерыва. Но она вышла и допела весь концерт до конца. А потом её увезли в Москву, в дом на Патриарших, и она стала готовиться к тихому уходу на небо.


При всех званиях Валентину Васильевну Толкунову обошла стороной звёздная болезнь. Она была по-настоящему народной, простой и скромной. В этом, наверное, был главный секрет её успеха.

Она не скупала бриллианты и золото, не прятала деньги под пол, не развлекалась на дорогих заграничных Канарах и майамских песках. Спешила на родную природу, на Волгу, в зубцовский район, где долго строила дом.

По количеству благотворительных концертов она тоже была рекордсмен. Пела в воинских частях, детдомах, даже в тюрьмах. Одна из первых поехала в Чернобыль и Афганистан.

Она не стала менять свой имидж в 1990-е. Хотя И. Крутой, который с ней долго работал аккомпаниатором настаивал на юбке-мини, короткой стрижке и проч. Она осталась верна своей чудной косе со вплетённой в неё жемчужной ниткой. Тут как в песне. «Она не могла иначе»…

Брат певицы, Сергей, который долго работал вместе с ней, как-то сказал, что Валя, такая красивая и яркая, достойная большой человеческой любви, недолюбила процентов на 80, всю себя отдала в жертву людям и сцене. В этих словах много правды.

И пусть судьба обделила певицу простым женским счастьем, но всенародная любовь останется с ней навсегда. Этого уже не отнимешь. Бескрайняя как сама Россия любовь её слушателей была с ней.

Талант, искренность, теплота и трудолюбие сделали Валентину Васильевну той уникальной певицей, которую мы знаем, помним и любим.

Фильм «Aлыe пapуca». Ктo дoлжeн был cыгpaть Accoль и Гpeя

 


Фильм «Aлыe пapуca». Ктo дoлжeн был cыгpaть Accoль и Гpeя

7 июня 1961 года в прокат вышел фильм Александра Птушко «Алые паруса». Красивая, лирико — поэтическая история о том, что любая сказка может стать былью. Надо только верить…


Когда режиссер Птушко решил снимать этот фильм, то многие коллеги от говаривали его от этой затеи — уверяли его в том, что у него ничего не получится. Ведь до этого он снимал в основном сказки («Илья Муромец», «Золотой ключик», «Новый Гулливер», Садко», «Каменный цветок»).

История же про Ассоль, которая ждала Грея — более глубокая и тонкая, в которой легко скатиться в пошлость. В итоге он все же добился финансирования на свой фильм, но денег ему дали очень мало и заранее присвоили фильму «третью категорию», что означает ограниченный прокат в небольших кинотеатрах. Но даже сначала в ограниченном прокате фильм имел невероятный успех. Тогда его стали крутить во всех кинотеатрах страны, он выбился в лидеры проката 1961 года.


На роль Артура Грея пробовались сначала Александр Белявский и Олег Стриженов, но в итоге эта роль досталась Василию Лановому, которому в год съёмок было 26 лет. К тому времени он уже сыграл Павку Корчагина и был знаменит.


Ассоль сыграла красавица Анастасия Вертинская, хотя изначально в этой роли режиссер видел Тамару Макарову или Аллу Ларионову, которые уже снимались в его фильмах. Их пробы не были утверждены и режиссер взял на эту роль какую- то юную актрису из Молдавии, фамилии которой сейчас никто и не вспомнит. Может и был шанс прославиться у этой актрисы, но в итоге Ассоль она так и не сыграла…

Режиссер — постановщик фильма Леван Шенгелия годы спустя рассказывал, что во время отбора актрисы на главную роль он чуть не поссорился с Александром Птушко.


«Мы по-разному представляли себе главную героиню — Ассоль. Я настаивал на Насте Вертинской и даже в своих эскизах использовал её образ. В конце концов набрался смелости и заявил: «Если героиня будет не такая, я уйду с картины. Рассудил нас худсовет, сделав выбор в пользу Вертинской.»

Насте Вертинской в тот год было всего 17 лет, на пробы она пришла в спортивных штанах и с короткой стрижкой. Может поэтому она не приглянулась сначала режиссеру? Но увидев ее позже уже в парике и платье, такую утонченную, хрупкую и такую красивую, он понял, что его коллега был прав. Лучше Ассоли им было не найти!

В тот год Вертинская училась еще в школе, и параллельно снималась еще в картине «Человек-амфибия». ( В 1961 году именно «Человек — амфибия» станет лидером проката.) Учеба была запущена, она перевелась в вечернюю школу…


В роли Ассоли Вертинская себе совсем не нравилась: «Я совершенно не понимала, что делаю, просто старалась четко выполнить все наставления режиссера. К тому же мне не близок и сам образ романтичной Ассоль, которая мечтает о невозможном».

Уже годы спустя, Анастасия Александрована признается в одном своем интервью, что по характеру она вовсе не Ассоль:

«Я принцев не ждала. Не хочу хотеть невозможного и передвигаюсь по жизни маленькими шагами. Скорее я римский легионер, чем романтическая Ассоль»- сказала актриса.

Актерский состав в этом фильм выше всяких похвал — Иван Переверзев, Зоя Федорова, Анна Орочко, Николай Волков, Сергей Мартинсон, Александр Хвыля, Олег Анофриев, Павел Массальский, Джемма Фирсова


Снимали фильм в Алупке, Коктебеле, Ялте, Пицунде и Баку. И последний штрих, о котором многие не знают. Ассоль в фильме озвучивает актриса и мастер дубляжа Нина Гуляева. Будете пересматривать «Алые паруса», обратите на это внимание. А пересмотреть хорошее кино стоит, пусть и прошло уже больше шестидесяти лет с тех пор. Только ничего в этом мире не меняется. Надо верить и ждать…

«Xopoшaя дeвoчкa Лидa». Кaк живёт 77-лeтняя Нaтaлья Ceлeзнёвa?

 


«Xopoшaя дeвoчкa Лидa». Кaк живёт 77-лeтняя Нaтaлья Ceлeзнёвa?

В этом весьма солидном возраст актрису сложно назвать старушкой. Она остаётся жизнерадостной, активной и красивой даже после потери горячо любимого мужа Владимира Андреева.

Супруг, который был на 25 лет старше Натальи, ушел из жизни два года назад, дожив до своего 90-летия. И всё же после 52 лет брака справиться с потерей было непросто.


Мечтая стать драматической актрисой, Селезнёва прославилась в качестве комической.

После первых лет шествия на телеэкранах страны «Кабачка 13 стульев» актриса признавалась, что возненавидела роль Пани Катарины, поскольку зрители видят теперь в ней черты только этой телегероини.

А она ещё являлась блистательной актрисой театра Сатиры, в который зрители шли «на Селезнёву».

Карьера

Но одновременно с началом работы в «Кабачке» на экраны вышла «Операция «Ы». Эта комедия Леонида Гайдая сделала «хорошую девочку Лиду» известной на весь Союз.

Режиссеру нравилась озорная и смешливая Наталья Селезнёва, и он с удовольствием приглашал её в свои фильмы.


Правда, опыт работы на сцене и в кино присутствовал у актрисы с детства.


Из-за съемок в кино, которые начались с восьми лет, девочке приходилось несколько раз менять школы.

Любовь

Вместе с известностью в жизнь Натальи пришло и обожание мужчин. Но всем им хотелось лишь козырнуть романом с Селезневой. А девушке хотелось серьезных отношений.

Увидев однажды на съёмках Владимира Андреева, она поняла, как выглядит любовь с первого взгляда и какого мужчину хотела бы всю жизнь видеть с собой рядом.

Однако вместе с первым серьёзным чувством актрису ждало горькое разочарование: у мужчины только что закончился медовый месяц с актрисой Натальей Архангельской. Но любовь захлестнула обоих.

Любящие и любимые, счастливые и несчастные, они пытались бороться со своим чувством. Но ещё не догадывались, что оно не угаснет на протяжение 52 лет.

Потом Наталья признается, что её всю жизнь мучила совесть за разбитую жизнь бывшей супруги своего избранника.

Правда, Наталья Архангельская (она более всего известна зрителям по роли Дуни в «Тихом Доне») позже благодарила разлучницу: она счастливо вышла замуж и уехала во Францию.


Сын

Они с мужем вырастили единственного сына Егора. Мальчик не стал актёром. После окончания МГИМО с отличием он как «германист» служил 10 лет в МИД России, позже работал в немецких консульствах. Наталья нередко бывала у Егора в гостях в Берлине.

После 70 актриса ушла на покой. Она следит за своим здоровьем: отрицательно относится к табаку и спиртному.

На протяжение многих лет сохраняя стройность, в последние годы актриса значительно располнела, заметными стали морщины на лице.

Но она не собирается пользоваться услугами пластических хирургов, предпочитая «донашивать свое лицо».

Сейчас Наталья Игоревна, хоть и не выходит на сцену, официально числится в труппе Московского театра сатиры.

«Oнa былa жeнщинoй бoльшиx cтpacтeй»: вocпoминaния Фaины Paнeвcкoй oб Aннe Axмaтoвoй

 


«Oнa былa жeнщинoй бoльшиx cтpacтeй»: вocпoминaния Фaины Paнeвcкoй oб Aннe Axмaтoвoй

Я познакомилась с Ахматовой очень давно. Я тогда жила в Таганроге. Прочла ее стихи и поехала в Петербург. Открыла мне сама Анна Андреевна. Я, кажется, сказала: «Вы мой поэт», — извинилась за нахальство. Она пригласила меня в комнаты — дарила меня дружбой до конца своих дней.

…Я никогда не обращалась к ней на «ты». Мы много лет дружили, но я просто не могла обратиться к ней так фамильярно.

Фаина Георгиевна Раневская

…Во время войны Ахматова дала мне на хранение папку. Такую толстую. Я была менее «культурной», чем молодежь сейчас, и не догадалась заглянуть в нее. Потом, когда арестовали сына второй раз, Ахматова сожгла эту папку. Это были, как теперь принято называть, «сожженные стихи». Видимо, надо было заглянуть и переписать все, но я была, по теперешним понятиям, необразованной.

…Анна Андреевна была бездомной, как собака.

…В первый раз, придя к ней в Ташкенте, я застала ее сидящей на кровати. В комнате было холодно, на стене следы сырости. Была глубокая осень, от меня пахло вином.
— Я буду вашей madame de Lambaille, пока мне не отрубили голову — истоплю вам печку.
— У меня нет дров, — сказала она весело.
— Я их украду.
— Если вам это удастся — будет мило.
Большой каменный саксаул не влезал в печку, я стала просить на улице незнакомых людей разрубить эту глыбу. Нашелся добрый человек, столяр или плотник, у него за спиной висел ящик с топором и молотком. Пришлось сознаться, что за работу мне нечем платить. «А мне и не надо денег, вам будет тепло, и я рад за вас буду, а деньги что? Деньги это еще не все». Я скинула пальто, положила в него краденое добро и вбежала к Анне Андреевне.
— А я сейчас встретила Платона Каратаева.
— Расскажите… «Спасибо, спасибо», — повторяла она. Это относилось к нарубившему дрова. У нее оказалась картошка, мы ее сварили и съели.


Там, куда приехала Анна Андреевна в Ташкенте, где я жила с семьей во время войны (семья П.Л.Вульф — прим.), во дворе была громадная злая собака. Анна Андреевна боялась собак. Собаку загоняли в будку. Потом при виде А.А. собака пряталась по собственной инициативе. Анну Андреевну это очень забавляло. «Обратите внимание, собака при виде меня сама уходит в будку».

…Маленький Алеша, сын И.С.Вульф, в то время, когда она (А.А. Ахматова) у нас обедала, долго смотрел на нее, а потом сказал, что она «мировая тетя». А.А. запомнила это настолько, что, когда мальчик подрос, с огорчением сказала мне: «Алеша будет знать обо мне теперь из учебника по литературе…»

…В Ташкенте она звала меня часто гулять. Мы бродили по рынку, по старому городу. Ей нравился Ташкент, а за мной бежали дети и хором кричали: «Муля, не нервируй меня». Это очень надоедало, мешало мне слушать ее. К тому же, я остро ненавидела роль, которая дала мне популярность. Я сказала об этом Анне Андреевне. «Сжала руки под темной вуалью» — это тоже мои Мули», — ответила она. Я закричала: «Не кощунствуйте!»


…У нее был талант верности. Мне известно, что в Ташкенте она просила Л.К. Чуковскую у нее не бывать, потому что Лидия Корнеевна говорила недоброжелательно обо мне.

…Часто замечала в ней что-то наивное, это у Гения, очевидно, такое свойство. Она видела что-то в человеке обычном — необычное или наоборот. Часто умилялась и доверяла тому, что во мне не вызывало доверия и умиления. Пример первый: Надька Мандельштам. Анна Андреевна любила это чудовище, верила ей, жалела, говорила о ней с нежностью.

…Анна Андреевна очень чтила Мандельштама и была дружна с крокодилицей его женой, потом вдовой.

«Фаина, вы можете представить меня в мехах и бриллиантах?» И мы обе расхохотались.

Есть такие, до которых я не смею дотронуться, отказалась писать о Качалове, а уж об А.А. подавно. В ней было все. Было и земное, но через божественное… Однажды я рассказала ей, как в Крыму, где я играла в то лето в Ялте — было это при белых, — в парике, в киоске сидела толстая пожилая поэтесса. Перед ней лежала стопка тонких книжек ее стихов. «Пьяные вишни» назывались стихи, и посвящались стихи «прекрасному юноше», который стоял тут же, в киоске. Герой, которому посвящались стихи, был косой, с редкими прядями белесых волос. Стихи не покупали. Я рассказала Ахматовой, смеясь, о даме со стихами. Она стала мне выговаривать: «Как вам не совестно! Неужели вы ничего не предпринимали, чтобы книжки покупали ваши знакомые? Неужели вы только смеялись? Ведь вы добрая! Как вы могли не помочь!» Она долго сердилась на меня за мое равнодушие к тому, что книги не покупали. И что дама с ее косым героем книги относила домой.

Однажды я застала ее плачущей, она рыдала. Я до этого никогда не видела ее в слезах и очень обеспокоилась. Внезапно она перестала плакать, помолчала: «Знаете, умерла первая жена моего бывшего мужа. Вам не кажется ли смешным то, что я ее так оплакиваю?»


В Ташкенте она получила открытку от сына из отдаленных мест. Это было при мне. У нее посинели губы, она стала задыхаться. Он писал, что любит ее, спрашивал о своей бабушке — жива ли она? (Бабушка — мать Гумилева). Незадолго до смерти она говорила с тоской невыразимой, что сын не хочет ее знать, не хочет видеть. Она говорила мне об этом и в Комарове. И всегда, когда мы виделись.

…Однажды сказала: «Что за мерзость антисемитизм, это для негодяев — вкусная конфета, я не понимаю, что это, бейте меня , как собаку, все равно не пойму».

Она была женщиной больших страстей. Вечно увлекалась и была влюблена. Мы как-то гуляли с нею по Петрограду. Анна Андреевна шла мимо домов и, показывая на окна, говорила: «Вот там я была влюблена… А за тем окном я целовалась».

…Я знала объект последней любви Ахматовой. Это был внучатый племянник Всеволода Гаршина. Химик, профессор Военно-Медицинской Академии. Он предложил Ахматовой брак. Она отказалась.

Она (Ахматова) называла это «моя катастрофа». Рассказала, что к ней пришел циркач — канатоходец. Силач, полуграмотный, вскоре после своей «катастрофы», и стал просить ее или усыновить его, или выйти за него замуж…


Ахматова не любила двух женщин. Когда о них заходил разговор, она негодовала. Это Наталья Николаевна Пушкина и Любовь Дмитриевна Блок. Про Пушкину она даже говорила, что та — агент Дантеса. Когда мы начинали с Анной Андреевной говорить о Пушкине, я от волнения начинала заикаться. А она вся делалась другая: воздушная, неземная. Я у нее все расспрашивала о Пушкине… Анна Андреевна говорила про Пушкинский памятник: «Пушкин так не стоял».

…Мне думается, что так, как А.А. любила Пушкина, она не любила никого. Я об этом подумала, когда она, показав мне в каком-то старом журнале изображение Дантеса, сказала: «Нет, вы только посмотрите на это!» Журнал с Дантесом она держала, отстранив от себя, точно от журнала исходило зловоние. Таким гневным было ее лицо, такие злые глаза… Мне подумалось, что так она никого в жизни не могла ненавидеть.

Ненавидела она и Наталью Гончарову. Часто мне говорила это. И с такой интонацией, точно преступление было совершено только сейчас, сию минуту.

…Вспомнила, как примчалась к ней после «постановления». Она открыла мне дверь, потом легла, тяжело дышала… В доме было пусто. Пунинская родня сбежала. Она молчала, я тоже не знала, что ей сказать. Она лежала с закрытыми глазами. Я видела, как менялся цвет ее лица. Губы то синели, то белели. Внезапно лицо становилось багрово-красным и тут же белело. Я подумала о том, что ее «подготовили» к инфаркту. Их потом было три, в разное время. Молчали мы обе. Хотелось напоить ее чаем — отказалась. В доме не было ничего съестного. Я помчалась в лавку, купила что-то нужное, хотела ее кормить. Она лежала, ее знобило. Есть отказалась. Это день ее муки и моей муки за нее. Об «этом» не говорили.

Через какое-то время она стала выходить на улицу. И, подведя меня к газете, прикрепленной к доске, сказала: «Сегодня хорошая газета, меня не ругают».
…И только через много дней вдруг сказала: «скажите, зачем великой моей стране, изгнавшей Гитлера со всей его техникой, понадобилось пройти всеми танками по грудной клетке одной больной старухи?» И опять молчала…

Я пригласила ее пообедать. «Хорошо, но только у вас в номере». Очевидно, боялась встретить знающих ее в лицо.

В один из этих страшных ее дней спросила: «Скажите, вам жаль меня?» «Нет», — ответила я, боясь заплакать. «Умница, меня нельзя жалеть».

Цит. по книге Ф.Г. Раневской «Судьба-шлюха»

Cтaтcкий coвeтник и дeвицa в кpacнoм плaтьe

 


Cтaтcкий coвeтник и дeвицa в кpacнoм плaтьe

Одна прекрасная дама задала мне вопрос — мол, как могло выглядеть очень смелое, но стильное платье героини романа Бориса Акунина «Статский советник».

На главной героине, Эсфири Литвиновой, в одном из эпизодов должно быть умопомрачительное красное платье… Что ж, в экранизации романа оно в наличии.

Актриса потом рассказывала в одном из интервью, что «художник по костюмам сшил мне красное платье для бала, летящее, с огромным декольте.

Когда я его надела, вся съемочная группа десять минут не могла работать». Съемочную группу можно понять — декольте действительно глубокое.

Но признаюсь честно — само платье мне совершенно не нравится. Пусть оно не похоже не наряд, описанный в романе, этот-то ладно, но ведь оно… невнятное. 

Давайте разбираться с платьем в фильме и платьем в романе, это и в самом деле интересная «историко-модная» задачка!

И начну я с того, что при всей моей любви к романам Акунина (а когда-то я читала их просто запоем), сознаю — в области истории костюма он всё же разбирается недостаточно глубоко.

Поэтому то, как описывается женская одежда в романе — это красивая фантазия. Причём откровенно мужская. 

Начнём с белья, вернее, его отсутствия под красным платьем. В романе упоминается, что Эсфирь обходилась без корсета: «Одежда Фандорина аккуратно лежала на стуле, но платье и предметы туалета, принадлежавшие Эсфири, в беспорядке валялись на полу.

Корсета она как передовая девушка не признавала, но и прочую сбрую — лиф, панталоны, чулки — натягивать было слишком долго, а не терпелось посмотреть, чем это они там занимаются».


Действие происходит в 1891 году. Да, некоторые Очень Передовые девушки действительно могли тогда уже не носить корсетов. Что имеется в виду под словом «лиф», не знаю.

Подозреваю, аналог бюстгальтера. По поводу красного платья тоже будет сказано, что его декольте впечатляло «из-за очевидного отсутствия лифа и корсета».

Но. В ту эпоху носили просто корсеты. Те поддерживали бюст, туго охватывали талию и бёдра. Никаких отдельных «лифов».

Вот позднее, лет через пятнадцать, когда корсеты станут низкими, груди понадобится отдельная поддержка, и в моду войдут всевозможные «бюстодержатели», «лифы», «лифики» — называли по-разному. А пока — нет.

Кроме того, обязательно носили нательные сорочки. Никому и в голову не могло бы прийти надеть платье на голое тело. Да, корсета может не быть, раз уж ты такая «прогрессивная», но без сорочки — никуда.


И ещё один момент — лифы платьев тоже были на косточках. Да, как корсеты, просто косточек было меньше. Именно так добивались идеальной посадки, того, чтобы ткань не морщила — платье должно было обрисовывать тело.

А если лиф украшен драпировками, складочками — знайте, что под ними всегда есть основа на косточках.

Как описан наряд в романе? «Алая туника свободного греческого покроя сужалась к талии, перетянутой широким парчовым кушаком, а ниже растекалась просторными складками;

более же всего потрясал разрез, опускавшийся чуть не до самой талии, — даже не столько из-за своей глубины, сколько из-за очевидного отсутствия лифа и корсета».

Что ж, наряды в античном стиле тогда вполне могли быть! Другое дело, что их интерпретировали в соответствии с текущими модными тенденциями. Под всеми этими складочками жёсткая основа.

Да, даже под этими греческими туниками из кисеи или газа на иллюстрации справа есть нижние платья, которые предлагалось шить из плотных тканей вроде бархата или атласа:


«Женщины рассматривали туалет стриженой девицы, скроенный по новейшей бесстыдной моде, которая пока еще вызывала возмущение даже в Париже, с брезгливым поджатием губ и жадным блеском в глазах.

Мужчины же, не осведомленные о грядущей революции в мире дамской одежды, остолбенело пялились на привольное покачивание двух полушарий, едва прикрытых тончайшей тканью».

Э-э, нет. Не было такой моды. Даже в Париже. И не будет ещё никакого, прости господи, покачивания ещё много-много лет.

Потому что корсеты сменятся бюстгальтерами, и уже только в разгаре XX века начнут отказываться и от них. В киномоде, правда, можно то, что нельзя в моде реальной…

В фильме мы видим некий промежуточный вариант между тем, каким платье могло быть в действительности и тем, каким оно описано в романе.

Ни кушака, ни складочек, но очевидное отсутствие корсета и, гм, «лифа». И если бы при этом платье получилось восхитительным — отлично! Но нет.


Оно просто-напросто плохо сидит. Лиф некрасиво отстаёт от юбки, под грудью складки. Да, красивые полушария в наличии.

Но они не угадываются под драпировками, виднеясь в глубоком, но узком вырезе — а выложены на блюдечке лифа.

С помощью кроя пытаются одновременно и показать их, и подтянуть повыше — первое получается, второе иногда.

Единственный ракурс, в котором платье мне нравится — это вид сзади. Симпатичное вечернее платье XX века. И укладка к нему — в стиле 1920-х.


«На блины к генерал-губернатору мужчины пришли хоть и без орденов, но в черных фраках и белых галстуках; дамы — в платьях полуофициальной бело-серой гаммы.

На этом гравюрном фоне наряд Эсфири пламенел, как алая роза на несвежем мартовском снегу. Фандорину пришло в голову и еще одно сравнение: птица фламинго, по ошибке залетевшая в курятник».

Увы, нет. В лучшем случае малиновка. Не шикарно. Просто вульгарно, и, увы, дёшево. Не дочь банкира, а так, недорогая, на одну ночь.


Но поставленной задачи в фильме добились — Эсфирь резко выделяется на общем фоне. Остальное мелочи. Мужчинам нравится, дамы кусают губы.
Подписаться на: Сообщения (Atom)