Бeзгpaничнaя нaглocть
Бeзгpaничнaя нaглocть
Поскольку квартира моя, я бы не хотела, чтобы ты приезжал без предупреждения. Мало ли. Так что, Паша, отдай мне ключи. Пожалуйста.
Паша ждал. Но не продолжения Сониной речи, а того, что мама с ней не согласится.
***
Жизнь Паши была похожа на шахматную доску - череда белых и черных полос, где каждый ход определял будущее. Черных, наверное, было больше, хотя и на белые она не жаловался.
Вахтовая работа, тяжелая, зато прибыльная, позволяла ему чувствовать себя опорой для семьи, хотя и вынуждала подолгу находиться вдали от дома. Каждый раз, возвращаясь в город, он, проведя время с женой, потом непременно ехал к матери, Татьяне Ивановне. Не то, чтобы он был идеальным сыном, но чувство долга и любовь к матери всегда перевешивали усталость и личные заботы.
В тот день, когда он ввалился в мамину квартиру, пропахший свежим хлебом из пекарни (мама магазинный не любит), копченой колбасой и еще чем-то очень ароматным, он чувствовал особую усталость.
Вахта выдалась тяжелой, но сетовать на жизнь некогда. Пакеты из супермаркета, ощутимо оттягивавшие руки, содержали в себе все, что мама любила: свежую сметану, твердый сыр, желейные конфетки. Такой веселый Пашка туда зашел! Уставший, но веселый! Он вообще редко унывал.
Но уже в прихожей его насторожила какая-то неестественная тишина.
Обычно его встречал лай старого пекинеса Пирожка и запах жареной картошки. Сегодня тишину нарушало лишь мерное тиканье пыльных ходиков, висевших на стене.
Ох, не к добру это.
Тут уже нарисовалась и Соня, его старшая сестра.
Ее присутствие само по себе не было чем-то необычным, но всегда несло в себе какой-то подтекст, ощущение надвигающейся бури. Мама хлопотала у плиты, помешивая что-то в большой эмалированной кастрюле. И на Пашу не смотрела.
- О, Паша приехал! - Соня продемонстрировала подобие радости.
Паша всегда чувствовал эту фальшь.
В ее глазах читалась скорее досада, чем радость. Видимо, она не очень хочет начинать тот диалог, ради которого здесь его и поджидала. То, что его ждали, Паша уже понял. Не очень понятно пока, зачем все это…
- Мам, привет! - Паша поставил пакеты на стол, разминая руки, - Как ты? Все в порядке? Где Пирожок? Пирожок!
Паша поискал взглядом собаку.
Упитанный мопсик, переваливаясь, забежал на кухню с явным вопросом в глазах - а что, будут кормить?
Татьяна Ивановна отвернулась от плиты, погладила любимца и улыбнулась Паше:
- Привет-привет, сыночек! Хорошо, что приехал. Соскучились все… Вот, Сонечка тоже заглянула, чтобы тебя увидеть. И Пирожок тебя ждал, не мог дождаться.
Паша что-то промычал в ответ, доставая из пакета нарезной батон. Ох, как неспокойно стало. Мама как замороженная. Обычно она как веселый тайфун, когда он приезжает, а тут стоит, чего-то мнется.
- Это тебе, мам, к чаю. И колбаска, как ты любишь, полукопченая. Три магазина обошел, - сказал Паша. Он хотел еще добавить про то, что закрылся мамин любимый магазинчик недалеко от дома, но, наверное, она и без него знает.
- Колбаска… Это всегда хорошо - Татьяна Ивановна с благодарностью перехватила ручки стоящих пакетов и помогла их разобрать, - Ты у меня такой заботливый! Все помнишь…
Соня же щелкала семечки, сверля Пашу взглядом. Иногда она улыбалась, пытаясь замаскировать свой явно не дружелюбный взгляд, но помогало слабо. Паша, привычный к ее молчаливым упрекам, старался не обращать внимания. Он уже чувствовал, как сгущается напряжение. Знал, что сейчас она что-нибудь выкинет. Соня всегда им недовольна. То он приезжал слишком часто, то слишком редко, то привозил не то, то слишком много. Угодить ей было невозможно.
Но ожидание ее претензий еще хуже.
Наконец, Соня откашлялась, чтобы четче звучало, и посмотрела на маму:
- Мам, да сколько можно откладывать этот разговор, скажи ему. Хватит тянуть кота за хвост.
Теперь Паша понял, что тут замешана и мама. Странно. Ведь она, в основном, старалась не вмешиваться в разборки детей, ссылаясь на то, что обоих любит одинаково, и не может принять чью-то сторону. Очень странно, что Соня требует маму что-то сказать.
- Паша… тут такое дело… мы с Соней решили… переписать квартиру на нее.
Паша застыл с куском колбасы в руке, не понимая, что услышал.
Что?
Что за ерунда?
Этот вопрос и озвучил Паша.
- Паш, не думай, что это из-за тебя… так просто будет удобнее, - поспешно затараторила Татьяна Ивановна, - Ты же вечно в разъездах, на своих вахтах. Тебя почти не бывает дома. А Сонечка здесь, рядом. Ей будет легче присматривать за мной. Она всегда поможет. Зачем тебе, когда я совсем состарюсь, сидя на вахте, переживать, как я тут? А Соня и приглядит, и с бумагами, если что, все вопросы утрясет.
Паша ошеломленно посмотрел на мать, потом на сестру.
Конечно, это инициатива Сони. Наверняка она долго нашептывала маме об этом, а сейчас, когда Паша опять был в отъезде, добилась своего.
- То есть, как это - переписать? - выдал Паша, собрав кое-как свои мысли, - Получается, я теперь здесь гость? И, если что, не имею никаких прав?
Мама отвернулась.
И этим уже ответила.
Возможно, она действительно побоялась, что за ней приглядеть будет некому, а, возможно, она все-таки больше любит Соню, поэтому не смогла ей отказать. Испугалась разругаться с любимой доченькой.
- Ну, получается, да, - пожала плечами Соня, - Теперь я здесь буду хозяйкой. Я буду решать, что и как здесь делать. Паш, тебя никто отсюда не гонит. Как приезжал к маме, так и приезжай. Я не против. Но… есть кое-что, что я еще хочу добавить… Поскольку квартира моя, я бы не хотела, чтобы ты приезжал без предупреждения. Мало ли. Так что, Паша, отдай мне ключи. Пожалуйста.
Паша ждал. Но не продолжения Сониной речи, а того, что мама с ней не согласится. Попросит его оставить ключи себе. Да скажет, в конце концов, что он тут не гость! Но мама шуршала пакетами, будто бы забыла уже о том, что тут произошло.
- Мам, ты серьезно?
Татьяна Ивановна смотрела на него исподлобья.
- Пашенька, пойми меня правильно… Сонечка всегда рядом… она мне во всем помогает… а ты… ты редко приезжаешь… у тебя своя семья, свои заботы… Это ее единственное условие, чтобы ключи были только у нее и меня. Может, Сонечка сюда жить переедет потом, чтобы мне помогать…
- Какое переедет, если она с мужиком своим прекрасно живет у него дома?
- Ну… это потом… Да я… Да и ключи тебе не нужны, я же почти всегда дома. Всегда пущу.
Соня тоже не молчала.
- Паш, это надо теперь обсуждать со мной. Если я передумаю, то, так и быть, верну тебе ключи.
- Да пожалуйста!!
Пашу трудно вывести из себя, но Соня всегда была мастером в этом деле.
Он схватил связку ключей, которую всегда носил с собой, снял с нее те, что от маминого дома, и с силой швырнул их в окно. Они упали где-то в кустах сирени под окном.
- На, Сонь, ищи! Если они тебе так нужны, сама найдешь! - выкрикнул он.
Уходил он из дома мамы так, будто никогда больше не собирался туда возвращаться.
В спину ему неслось возмущенное:
- Ведешь себя, как девочка! Паша, что ты истерику закатываешь на пустом месте! Только маме нервы треплешь! Вечно ты все драматизируешь! У тебя даже жилье свое есть!
Паша никогда не подсчитывал, что он может получить с маминой квартиры. Да и речи о наследстве не было. Но такие заявления - это плевок в душу. Дескать, у мамы есть любимая доченька, а Паша тут просто гость. Так ему и заявили! А чем он провинился? Ведь всегда старался помогать, привозил продукты, деньги переводил. Не жадничал. А теперь получается, что он чужой? Что он недостоин даже того, чтобы просто прийти к ней в гости без Сониного разрешения?
Естественно, Паша только в первом порыве эмоций пообещал себе, что ноги его больше не будет в этом доме. Потому-то так или иначе приезжал, но приезжал Паша к маме только по приглашению. Если Татьяна Ивановна звонила и просила приехать помочь с чем-нибудь - починить кран, передвинуть шкаф, купить лекарства - Паша приезжал, молча делал то, что его просили, и уезжал, стараясь не пересечься там ненароком с Соней. Ну ее.
Татьяну Ивановну такое положение дел, конечно, расстраивало.
Она то и дело сетовала на то, что сын практически перестал появляться у нее, а, если она не позвонит, то вообще не приезжает.
- Что я могу поделать, мам? - сухо отвечал Паша, - Я же теперь чужой человек в твоем доме. Нечего мне ездить без приглашения к чужим людям. Да и вообще часто заходить к едва знакомым людям в гости - дурной тон.
Все трещало по швам.
Соня же, напротив, была довольна.
Теперь квартира принадлежала ей, и она чувствовала себя полноправной хозяйкой. И с удовольствием делилась с подругами тем, как ловко ей удалось переписать на себя квартиру, и как теперь Паша кусает локти. Правда, помогать маме, как прежде обещала, она особо не спешила. Раз в неделю привозила пару пачек печенья, дешевого развесного печенья, которое сама ни за что бы не стала есть, - вот и вся помощь. Зато квартира была ее. И планы на нее у нее были большие.
Татьяна Ивановна старела, ее здоровье ухудшалось, и ей все чаще требовались лекарства, уход и внимание.
Отнекиваться у Сони не получалось. Ну, не всегда.
В конце концов, Соне, которой надоело тратиться на мать и вникать в ее проблемы, пришла в голову простая мысль: квартиранты. Она сдала две комнаты в маминой квартире квартирантам. В одной комнате, потеснившись, жила Татьяна Ивановна, в двух других - посторонние люди, шумные, бесцеремонные, совершенно не считавшиеся с пожилой женщиной.
Деньги от сдачи комнат Соня тратила на мамины нужды, но далеко не все, и львиную долю, конечно, оставляла себе.
- Маме столько не нужно, - рассуждала она, не испытывая ни малейшего угрызения совести.
Хотя какая там совесть.
Но формально все было чисто.
Квартира - ее. Сдает она законно. У мамы всегда есть хорошие вещи и лекарства. А уж, куда уходят “сэкономленные” Соней деньги, это ее дело.
Татьяне Ивановне, конечно, не нравилось жить с чужими людьми. Да они еще и нередко менялись, ведь девиз Сони был таков, что комнату надо поскорее сдать, а на адекватности кандидатов она внимания особо не обращала.
Пьянки, музыка, мусор повсюду…
Мама постоянно жаловалась Соне, просила ее всех разогнать, но та делала обиженное лицо:
- Мам, это ж деньги для тебя. Какая у тебя, с твоим-то маленьким стажем, пенсия? Маленькая. А тут и продукты, и лекарства, и за квартиру заплати… А коммуналка на трешку ого-го. Ну, ты и сама знаешь. Я на тебя эти деньги и трачу. На пенсию ты бы не разгулялась.
Конечно, отчасти она права. Денег стало больше. Но мама уже была согласна на любую экономию, лишь бы пожить в тишине.
Паша ничего об этом не знал.
Последний год в гости его не приглашали, а сам он не приезжал. Обида на мать была сильной.
Но однажды, все ж заехав по пути, Паша уже остановился возле дома, но передумал… и случайно встретил соседку Татьяны Ивановны, и узнал, в каких условиях живет его мать.
Разного он ожидал от Сони, но точно не такого.
Поскольку выгнать жильцов никакого права он не имел, он принял другое решение. Пригласил мать к себе. Обиду не отпустил, но к себе жить позвал. Он был женат, у них с женой рос маленький сын, но он был готов потесниться.
- Мам, переезжай к нам, - сказал он Татьяне Ивановне, - Будешь жить с нами. У нас не так много места, но с нами тебе будет лучше.
Она долго отказывалась. Тут, как-никак, а ее дом.
Но еще пара сеансов ночной музыки у соседей, и Татьяна переехала бы уже куда угодно.
Соня не стала отговаривать маму. Ей было только на руку, что Татьяна Ивановна переедет к Паше. Теперь она сможет сдавать всю квартиру целиком, найдя арендаторов в третью комнату, и получать еще больше денег.
***
Татьяна Ивановна недолго прожила у сына с невесткой. Через два года она умерла. Была вполне здорова, на тот свет не собиралась, пожила бы еще немало, но внезапно нашли рак, и ее организм его не поборол.
Паша тяжело переживал смерть матери. То злился на нее, что по своей вине даже не дожила в родном доме, все дочурке отписала. То винил себя за то, что так долго игнорировал ее, пока она там мучилась с нежданными гостями, и, возможно, из-за нервов и заработала себе болезнь.
Но больше всего он ненавидел Соню.
И матери не помогла, и его оставила без наследства.
Паша даже не позвал Соню на похороны матери. Считал, что она не заслуживает быть там. Все осуждали его за это, говорили, что так нельзя поступать с родной сестрой. Но какая она ему сестра? Она даже о смерти матери спросила только через месяц. И не очень-то переживала.
Вскоре Паша засобирался на вахту. Хотел еще собрать немного денег и купить для семьи квартиру побольше.
Когда он уже был на вахте, вдали от городской суеты, зато в другой суете, ему позвонила Соня. Сначала Паша не хотел брать трубку, он просто хотел забыть о ее существовании, но потом все-таки ответил. Любопытство взяло верх.
- Паша, привет, - проворковала Соня в трубку, будто никаких подстав и не было, - Как ты там?
- Что тебе нужно?
Угу. Это матери они могла рассказывать любые сказки, а его не проведешь.
- Да я тут подумала… Ты же собираешься покупать новую квартиру?
- Ну да, собираюсь. Откуда ты узнала?
- К твоей благоверной заглянула.
Паша вздохнул. Жена у него неугомонная. Ее все не отпускала мысль, что Паша совсем разругался с родней, что про похороны Соне только потом сказал. Вот и разболтала все.
- Дальше что?
- И на кого ты будешь оформлять? На себя?
- А на кого же еще?
- Ну, ты такой недальновидный! - воскликнула Соня, - Ты же наивный, как ребенок! Собираешься покупать новую квартиру в браке! Пока вы живете в твоей добрачной, которую ты сам купил, а сейчас ты ее продашь, добавишь денег и купишь другую, и это уже будет общая квартира! А потом твоя жена обязательно тебя бросит! Разведется и отсудит половину!
Он думал, что она уже достигла дна, но оказалось, что у нее еще есть запас.
- Поэтому, - продолжала Соня, делая ему огромное одолжение, - Я великодушно предлагаю тебе вариант: оформить новую квартиру на меня. Я же сестра, так надежнее. Я потом, когда надо будет, переоформлю ее обратно на тебя. Я же тебя не обману, мы же семья!
Пауза. А затем он разразился хохотом. Он смеялся до слез, что перепугал весь этаж своего общежития.
- Ты серьезно? - спросил он сквозь смех, - Ты правда думаешь, что я поверю в эту чушь?
- И что тут такого? - обиделась Соня, - Мужчины часто так делают.
- Знаешь что, Соня? - сказал Паша, - Иди знаешь куда? Или сказать?
И он повесил трубку, не дожидаясь ее ответа.
Соня больше ему не звонила. Но даже через много-много лет Паша ничего не забыл и ни за что ее не простил. Ведь, по сути, она украла у мамы не квартиры, а нечто гораздо большее - их семью.
0 коммент.: